Пандемия, локдаун, QR-код. Еще недавно эти слова были в топе повседневного применения каждого обывателя. Теперь же коронавирусный натиск значительно ослаб, и все, что связано с медицинской тематикой, отошло немного в сторону. Однако ковид не исчез полностью, он в компании с давно знакомыми нам гриппом и ОРВИ продолжает испытывать на прочность коллективный и индивидуальный иммунитет человечества. Мало того, как утверждают некоторые эксперты, на горизонте уже маячат новые и, вероятно, еще более страшные эпидемии, например некая «Болезнь Х». В таких условиях особенно хочется быть уверенным, что люди, призванные противостоять всем этим недугам, поветриям и пандемиям, стоят начеку при полном вооружении. Об этом и о многом другом мы пообщались с главным врачом Советской районной больницы Владимиром Валентиновичем Антоновым.

- Владимир Валентинович,  только что в очередной раз услышал по радио, что нас опять пугают некой новой хворью под названием «Болезнь Х». Стоит ли бояться? Главврач Советской районной больницы может что-нибудь сказать по этому поводу?

 - Советская районная больница не занимается прогнозом возможного формирования мировых пандемий. Наша задача не прогнозировать, а быть готовыми к любой болезни и в любой момент помогать жителям. Что касается возможного формирования эпидемии, эпидемия ковида не первая пандемия в истории нашей цивилизации. Грипп, он же испанка, вызывал не меньшее количество смертей, поэтому какая-то пандемия в каком-то необозримом будущем, несомненно, будет, по законам природы мутации вируса. Сейчас ученые не столько прогнозируют ее, сколько моделируют ее течение, чтобы эти моделирования спроектировались на организацию медицинской помощи. Это из-за понимания того, что пандемии, к сожалению, были и будут.

 - Тогда поговорим об итогах новогодних каникул. Ваше учреждение как мало кто сталкивается с негативными последствиями длительных праздников. Как они прошли в этом году?

 - Надеюсь, что в праздники люди, в первую очередь, отдохнули. Обращения были, но их количество было не выше и не ниже, чем обычно. В основном это различного рода травмы. Никаких эксклюзивных случаев не произошло.

 - Еще раз затронем тему «пугалок». Тройная вирусная эпидемия — что это? Грипп, ковид, ОРВИ единовременно? У нас она есть?

 - Острая респираторная вирусная инфекция — это инфекция, вызываемая различными вирусами. Грипп и ковид — это тоже вирусы. Какая палитра вирусов будет в этом зимне-весеннем сезоне, сложно говорить. Есть различные группы вирусов. Ковид до сих пор присутствует, но он уже не вызывает тяжелых заболеваний. В прошлом году уровень смертности от ковида сошел к нулю. Вирус ковида присутствует, мы его видим, диагностируем. Он вызывает инфекции верхних дыхательных путей, но обходится без тяжелых последствий. В этом сезоне, в сравнении с предыдущими годами, выросло количество заболеваний гриппом. Общее количество ОРВИ традиционно высокое. Это тридемия, как пишут СМИ. Наша задача, имея опыт двух лет пандемии, не забыть этот опыт, не потерять навыки, которые выработали медицинские организации, и оперативно реагировать, если возникнут новые угрозы.

 - Какие-то прививочные кампании касательно ковида сейчас ведутся?

 - Мы имеем достаточно большую иммунную прослойку. Она сформирована за счет количества переболевших и за счет тех, кто хотя бы единожды был вакцинирован от ковида. На сегодняшний день у нас есть вакцина, но масштабных агитаций, как это было раньше, мы не проводим.

-  Считается, что у переболевших ковидом есть некий шлейф последствий для здоровья, которые проявляются позднее. У вас есть какие-то данные об этом?

 - Несомненно, есть шлейф, связанный с перенесенным заболеванием. При ковиде изменялись реологические свойства крови. Последствия заключаются в формировании легочных заболеваний, в утяжелении хронических заболеваний системы кровообращения и отдельных заболеваний нервной системы. Это требует своевременной диагностики, а также изменения схем лечения, которые были у пациентов до перенесенного заболевания. В связи с этим, наряду с программой диспансеризации взрослого населения, отдельным блоком идет диспансеризация лиц, перенесших ковид. Она рассчитана на раннее выявление заболеваний, о которых я сказал, и на коррекцию либо компенсацию имеющихся хронических заболеваний. С другой стороны, мы должны понимать, что два тяжелых коронавирусных года — это существенное ограничение плановой профилактической медицинской помощи. Один год мы даже были вынуждены сократить программы диспансеризации, профосмотров. Именно эти программы способствуют выявлению других неинфекционных заболеваний на ранних этапах. В первую очередь, это онкологические заболевания и болезни системы кровообращения, болезни эндокринной системы, в частности сахарный диабет. В связи с тем что программа раннего выявления тогда была сжата, мы, к сожалению, стали выявлять эти заболевания на более поздних стадиях. Связано это с пандемией или нет, не берусь утверждать. Пока это только мнение, требующее обсуждения. Этот процесс есть. Наша задача — максимально вовлечь в профилактические программы население. В прошлом году мы уже начали интенсивно этим заниматься. Сейчас нужно пригласить и принять людей, которые более двух лет не посещали медицинскую организацию для проверки состояния здоровья и людей, которые не посещали больницу, но при этом имеют базовый набор каких-то хронических заболеваний.

- Все мы помним битвы антипрививочников с противоположной частью человечества. Сейчас нет данных, которые подтверждали или опровергали бы тезисы, что от прививок, например,  растут уши и так далее?

 - Ни уши, ни другие части тела ни у кого не выросли. Факты публиковались. Разумный человек, оценивая статистику заболевших среди привитых, тяжелых больных среди привитых, летальных исходов в группе привитых, поймет, что вакцинирование было необходимо. Жизнь подтвердила правильность выбранного тогда пути.

 - По вашим ощущениям, на данный момент антипрививочников стало меньше?

 - В ситуации с ковидом кто-то чему-то научился, пройдя через эту историю, но, как всегда бывает, остаются люди, считающие вакцинацию злом. Таких людей даже не десятки, их единицы. Когда против вакцины выступает взрослый человек в отношении себя, он вправе нести за себя ответственность. Когда это мнение взрослого человека в отношении своего несовершеннолетнего ребенка, это уже пограничная ситуация. К сожалению, в прошлом году у нас была ситуация с неблагоприятным исходом в силу этих обстоятельств. Особенно когда речь идет о ребенке первых лет жизни, который собственного иммунитета еще не имеет. Он не контактирует ни с кем, а взрослые переконтактировали с сотнями вирусных агентов. Они имеют иммунитет от какой-то инфекции. Эту инфекцию они проходят либо без клинических проявлений, либо болеют в легкой форме. Но занося эту инфекцию домой к ребенку, нужно знать, что последствия могут быть тяжелыми. Это безответственно по отношению к тем, кто пока не может защитить себя сам.

 - Какое впечатление у вас осталось от прошлого года? Что для вашего учреждения было наиболее знаковым? И чего вы ожидаете от года, который только начался?

 - От прошлого года, как и от предыдущих, впечатление нормальное, рабочее. Мы справились со своими задачами, медики достойно исполнили то, что должны были делать ежегодно, ежемесячно, ежечасно, ежесекундно. К событиям, которыми запомнился год, я отнесу кадровую обеспеченность. Всегда приятно, когда приходят молодые специалисты, специалисты с опытом. В прошлом году к нам прибыло 15 врачей.

 - Что их мотивировало?

 - Разные факторы. Очень приятно, что через этих докторов мы нашли мостик взаимоотношений с Омским государственным медицинским университетом. Ряд молодых специалистов после выпуска выбрали Советскую районную больницу в качестве первого места трудоустройства. Мы с ребятами встречались в университете, обсуждали плюсы и минусы переезда в другую территорию. Четыре педиатра и два терапевта из этого ВУЗа выбрали нашу больницу. Посмотрим, как сложится их дальнейшая трудовая деятельность, но было очень приятно обрести новые взаимоотношения с новым партнером.

 - Будь ваша воля, по щелчку пальцев вам приводят необходимое количество специалистов. Каково было бы их число? Чтобы понимать, 15 — это много, мало? Это все или всего лишь маленькая часть от необходимого?

 - Это много. Но не все. Нужно еще.

 - В разы, в десятки раз?

 - Ну не в десятки. По щелчку пальцев, к сожалению, это сделать невозможно. Люди приезжают, уезжают, уходят на заслуженный отдых, поэтому потребность во врачебных кадрах будет всегда. Кроме молодых докторов к нам пришли доктора с опытом. Мы очень довольны этому факту. Есть доктора со стажем, переехавшие к нам из других регионов. Это тоже приятно, у них есть возможность сравнить те больницы и нашу. Если такие доктора задерживаются, мы понимаем, что наше учреждение и наша территория привлекательны для них. А молодые ребята — это задел на то, что через несколько лет они пойдут в ординатуру — получать более узкую специальность. А это наше развитие, мы получим новых специалистов. Мы уже давно так идем. Новые специалисты приносят новые методики. Мы на протяжении многих лет наблюдаем за карьерным ростом ребят, которые вышли со школьной скамьи. Это ресурс для нашего развития.

 - Что еще особенно запомнилось из прошлого года?

  - Был обновлен автопарк: скорые, машины участковой помощи в амбулаторию.

То, к чему мы два года шли — это открытие двух новых отделений: урологии и кардиологии. Для любой больницы это значимое событие. 

 - У нас не было таких отделений?

 - Урологического отделения не было, мы выполняли ряд оперативных вмешательств на базе хирургического. Сейчас это самостоятельное отделение. Они себя уже зарекомендовали. Количество операций, которые ранее не выполнялись, кратно выросло. Мы — мудрая территория, кардиологическое отделение для нас актуально. Если больница — это организм, то два новых отделения — это два ребенка, которыми мы гордимся.

 - Владимир Валентинович, давайте перекинемся на год предстоящий. Какие пожелания у вас к нему?

  - У любой медицинской организации две задачи. Первая — чтобы были профессиональные кадры, способные расти и развиваться, любящие профессию и людей. Вторая — чтобы эти кадры были обеспечены необходимым оборудованием, технологиями, помогающими им работать.

 - Кстати, о технологиях. Учитывая текущий кризис, санкции и все такое, частенько можно услышать, что в связи приостановкой поставок появляются проблемы с оборудованием. Это как-то отразилось на вашем учреждении? Техническое оснащение в норме?

 - Рынок медицинской техники перестраивается, это очень хорошо. Одна из задач, сформированных руководством страны и Минздрава, — максимальная локализация производств на территории Российской Федерации. Это и импортозамещение и переход на тех поставщиков, которые уже наработали качество и находятся в зоне безопасного взаимодействия. К сожалению, есть единицы оборудования, которые были произведены или установлены ранее. Ремонт или замена агрегатов связаны с изменившейся логистикой, которая, в свою очередь, связана с территорией недружественных стран. Мы это ощутили. Поставщики и партнеры, которые занимаются ремонтом, стараются, чтобы наши пациенты этого не почувствовали. С компьютерным томографом мы почувствовали эту проблему, несколько месяцев ждали, когда производитель выполнит ремонт в рамках гарантийных обязательств. Я уверен, что это простимулирует нашу российскую промышленность и нашу науку.

 - Или китайскую. Насколько Китай заметен в этой сфере?

 - Сейчас достаточно большая линейка медицинского оборудования производится в Китае.

- И все-таки в этом году чего ожидаете?

  - Задачи глобальные, они понятные. Мы сейчас занимаемся ровно теми задачами, которые стоят перед системой здравоохранения: профилактическая работа, выявление заболеваний на ранних стадиях, увеличение ожидаемой продолжительности жизни. В этом году более чем в полтора раза увеличится объем профилактических мероприятий: диспансеризация, профосмотры. Качественный подход к пациенту с уже выявленными заболеваниями. В топе внимания федерального, регионального и нашего — три нозологии: болезни системы кровообращения, онкологические заболевания, сахарный диабет. Эти заболевания — лидеры среди нашего населения. Они лидируют в показателях причины преждевременной смертности. Качественное трансформирование диспансерного наблюдения — это снижение инвалидности и рисков преждевременной смертности. Это глобальные задачи на будущее.

Что касается региональных задач, которые уже реализуются, то с первого января на базе Советской больницы действует новое подразделение — выездная патронажная паллиативная служба.

Это новое структурное подразделение, которое обслуживает и Советский район и Югорск, ориентированное на паллиативных пациентов. Паллиативная помощь — новое направление в нашей стране. С открытием этого подразделения должно появиться понимание, как изменить качество жизни в семьях, где есть неизлечимые пациенты. Несколько лет назад у нас появились специалисты на амбулаторном приеме, оказывающие помощь паллиативным пациентам. Потом у нас появились койки круглосуточного стационара. Департаментом здравоохранения на нас возложена задача по обеспечению такой помощи выездной бригадой. В прошлом году шла подготовка к этой работе: наши специалисты побывали в паллиативном центре в Москве, мы планируем дальнейший контакт.

В этом году также стоят текущие задачи по обновлению оборудования, по доукомплектованию и переоснащению оборудования. Особняком будет стоять очень важная задача, над которой мы работаем не первый год, но она выходит на финишную прямую — это «цифра» в медицине. Нам необходимо завершить формирование всей документации в электронном виде. Если мы раньше говорили преимущественно о медицинском документообороте, то сейчас организационный документооборот со всеми направлениями должен перейти в «цифру». Стоит задача перейти на единую медицинскую цифровую систему во всем округе, чтобы врач в любой больнице, на любой территории, при обращении пациента мог видеть его историю и то необходимое, что нужно видеть врачу для принятия решений. Такая мощная задача потребует много времени, сил и ресурсов.

 - Давайте коснемся менее приятных вопросов, а если быть точнее, нареканий. Например того, что непросто попасть к конкретному специалисту. Почему так происходит, и как с этим бороться?

 - Отвечать на вопрос просто, если есть конкретика: адрес пациента и имя специалиста. Вопрос доступности конкретного специалиста для конкретного пациента — это частный вопрос. В целом сроки доступности врачей узкой специальности, регламентированные программой государственной гарантии, исполняются. В данный момент наиболее остро стоит вопрос с кадрами участковой службы. Здесь принимаются дополнительные организационные решения, формы приема. Есть механизмы решения таких проблем.

 - Вы, наверное, больше всех в курсе наиболее узких мест в работе вашего учреждения?

 - Повторюсь, на сегодняшний день участковая служба заслуживает много внимания. Мы — реализаторы в округе пилотного проекта, когда у каждого участкового врача появляется помощник. Это решает вопрос разгрузки врача в функциях, когда он не является врачом: освобождает его от бумажной работы, работы в компьютере, работы с базами данных. Идея этого проекта в том, чтобы ценность участкового врача сохранялась, чтобы его потенциал использовался только на его работу, а остальное выполнял помощник. Врач ценен своими знаниями, руками, а не тем, как грамотно он заполняет бумажку. Проект вошел во второй этап реализации в этом году.

Кроме участковых врачей на сегодняшний день очень востребован невролог для работы с взрослыми пациентами и офтальмолог.    

 - В продолжение этой темы. Люди отмечают, что не к каждому специалисту можно попасть, а когда попадешь, у врача выделено совсем мало времени, он не успевает качественно пообщаться со своим пациентом. Каким образом это регламентируется?

 - Я периодически общаюсь с теми пациентами, которые пишут об этом. Пилотный проект из той же оперы. В основном приходят пациенты мудрых возрастов и говорят о том, что доктор занят компьютером вместо того, чтобы обстоятельно поговорить. Мы хотим освободить доктора от компьютера, этим будет заниматься помощник. Иногда доктор нужен пациенту именно для того, чтобы поговорить, а иногда необходимо донести важную информацию каждому конкретному пациенту. Но в периоды подъемов заболеваемости, когда мы вынуждены закрывать часть общих приемов и направлять докторов на обслуживание пациентов на дому, напряженка обычного приема присутствует. У врача или фельдшера на обычном неотложном приеме в этот период есть всего пять минут. Мы вынуждены так работать. 

 - А какие еще есть вопросы подобного характера, которые озвучиваются вашими пациентами?

 - Они разные. Статистики однотипных вопросов нет. Львиная доля вопросов касается конкретных случаев, конкретных пациентов о правильности оказанной медицинской помощи, своевременности. К счастью, нет вопросов какого-то одного направления. Я считаю, что вообще вопросы от пациентов — это хорошо, это значит, что мы доступны, способны слышать людей, вовремя формулировать ответы, измениться.

 - Тогда предлагаю переключиться на темы из вашей сферы, но более глобального масштаба. Острый вопрос, который бурно обсуждается в последнее время, это запрет абортов. Вы как специалист в этой области можете выразить свое мнение.

 - В любой истории, которая касается неограниченного количества людей, так же, как и в этой, не должно быть крайних позиций. Не должно быть абсолютной вседозволенности и не может быть абсолютного запрета, поскольку это касается жизни и здоровья человека. Крайних точек зрения не должно быть. Любая крайняя точка зрения опасна. С одной стороны, мы отвечаем за радость и счастье безопасного материнства. Это было в первом ряду аргументов. Это целая государственная система, и мы в ней — одни из важных винтиков. Поэтому пропаганда позитивного в этой части должна присутствовать в нашей работе. И наша страна и ряд зарубежных стран проходили такие запреты в своей истории. К сожалению, это часто заканчивалось ростом неблагоприятных последствий и смертностью женщин в связи с переходом из разряда медицинской помощи в разряд теневой деятельности, не обеспечивающей безопасность. Мое мнение такое.

Вообще любое прерывание беременности — это плохо. В первую очередь это вредит здоровью самой женщины. Но я считаю, что нельзя жестко запрещать аборты.

 - Еще из глобального. Недавно Михаил Мурашко заявил об обязательном переходе поликлиник на электронные медкарты. У нас, кажется, это практикуется уже давно. Каковы промежуточные итоги?

 - Да, в поликлинике еще несколько лет назад перешли на электронные карты.

 - Абсолютно все?

 - Конкретно Советская районная больница — да. У нас нет бумажных карт, нет картохранилищ, которые раньше стояли за регистраторами. Для нас этот вопрос — не завтра, а уже вчера. На первом этапе люди приходили с требованием карт — скорее, по привычке. Сейчас такие вопросы прекратились. Пациент приходит на госпитализацию, доктор видит направление в электронной карте. Теперь наша задача заключается в том, чтобы не только врачи нашей поликлиники видели эти карты, но и врачи как минимум в пределах автономного округа. И если наш пациент будет направлен на консультацию или для оказания какой-то помощи, скажем, в Сургут, то у него не возникнет необходимости нести с собой результаты обследований. Это вопрос удобства для медицинских работников и простоты для пациентов. Но для пациентов есть еще одна, не менее важная сторона: все электронные документы должны попадать в личный кабинет человека на портале «Госуслуги». Он сходил к врачу, у него должна появиться информация об этом визите. Этот процесс требует подстройки. Нужно, чтобы процесс перемещения документов в личный кабинет проходил полностью автоматически. Это во многом зависит от портала, потому что до сих пор возникают технические проблемы. Иногда эта информация проходит некорректно. Слишком много технических недочетов еще остается. Но все равно это очень удобно для человека. Если он уехал в командировку, и у него возникла там необходимость обратиться к врачу, ему не надо с собой везти памятку с рассказом о том, что у него за диагноз. У врача того медучреждения будет возможность получить историю болезни этого человека, выраженную профессиональным языком.

 - Получается, что, когда Мурашко только анонсирует переход по всей стране на систему электронных медкарт, мы уже можем подводить некоторые итоги практической деятельности в этой сфере.

 - Ханты-Мансийский округ — среди лидеров в принципе. Для нас амбулаторная медицинская карта — это прошлое. Для нас сейчас решаются вопросы маршрутизации этой информации и интеграции ее с государственными системами.

 - А можно детальнее о том, как этот процесс происходит? Еще не забыты амбулаторные карты в виде тетрадей, блокнотов, а у некоторых и целых томов. Вся информация из них будет сканироваться и отправляться в электронные базы?

 - Информация в бумажных картах и хранится. На переходном периоде мы договаривались: если история большая, то врач перед передачей карты на хранение в архив старается отразить данные в электронном виде. Это называется этапный эпикриз. Там записаны перенесенные им заболевания, какие-то важные моменты из анамнеза. В программе на основании той бумажной версии есть этапный эпикриз.

 - Сейчас это локализовано в рамках конкретного медицинского учреждения?

 - Нет, уже ряд документов передается в «Госуслуги», находится в личных кабинетах людей. Яркий пример такой работы — когда ковидные ПЦР-тесты приходили людям в личные кабинеты. Сначала посыпались звонки от пациентов, а потом QR-коды начали приходить через «Госуслуги». Человек приходит в лабораторию, сдает анализ, и в течение суток ему приходит результат в личный кабинет. Мне кажется, большинство жителей нашей страны слово QR-код узнали после коронавирусных исследований.

 - Владимир Валентинович, этот вопрос не совсем по адресу, но не задать его главному врачу Советской районной больницы невозможно. Какие вести по злополучной реконструкции СРБ? Она когда-то продолжится?

 - На сегодняшний день Управлением капитального строительства ХМАО-Югры ведется работа по проектированию нашего объекта. Я рассчитываю, что в ближайшее время эта работа завершится. Оптимизм в меня вселяет то, что проектировщик сейчас работает на территории нашего округа. Они здесь были. У этой проектной организации есть опыт проектирования медицинских учреждений, опыт исполненных объектов.

 - Насколько известно, это получится не с первого раза, был неприятный опыт работы с первым проектировщиком. Так и напрашивается вопрос: а что, сразу нельзя было так?

 - Вопрос не ко мне. Я очень надеюсь, что эти работы будут завершены в ближайшее время. После этого появится конкретика по дальнейшей реализации этого проекта.

- Были разговоры, что акушерский корпус якобы построен из неких горючих бетонных блоков и его, вероятно, придется даже сносить?

- Многолетняя история о том, что акушерский корпус якобы построен из горючих бетонных блоков, наконец-то завершилась, и это меня однозначно радует. По поручению замгубернатора по строительству в прошлом году провели экспертизу. Выяснилось, что вопросы, которые поднимали некие муниципальные головы о сносе здания, сейчас отпали. Сносить здание не будут. Блоки, из которых построено здание, не горят. Экспертизу провели только в прошлом году. Все, кто об этом говорил, соврамши будут.

- На этом спасибо вам за беседу! Здоровья вам, вашему коллективу и вашим пациентам. Всегда рады вас видеть!

В. Турин

Фото: пресс-служба Советской районной больницы